ХРОНИКА ОБЪЯВЛЕННОЙ Погибели
Началась предсмертная агония, которая еще пока длится – на заводе введено наружное управление.
А когда-то казалось, что район Волгоградского проспекта, ставший мини-городом имени завода Ленинского комсомола, будет стоять вечно. Сейчас, как будто в издевку над ним, напротив погибшего гиганта пестрят вывески салонов «Форда», «Мерседеса», «Мицубиси».
На другой стороне, через пути метро, белеет свежайшей краской длиннющее белоснежное здание с звучным заглавием «Автофрамос». Не достаточно кто помнит, что еще при социализме тут собирались выпускать самые современные движки для «москвичей». И не только лишь для их. Конкретно для этих целей и взял СССР один из последних в собственной истории многомиллионных кредитов, даже купил линию для производства моторов. Остатки того оборудования до настоящего времени сгнивают по всей местности завода. Даже в дальной Уфе можно их узреть.
Тот злосчастный кредит времен позднего СССР и стал на самом деле главной пробоиной в корпусе АЗЛК – «Москвича». 542 млн. баксов (с пенями – 700 млн.) повисли на нем неподъемным грузом. Долг АЗЛК рос. Инфляция, кризис неплатежей, падение рубля и не в последнюю очередь странноватая, мягко говоря, стратегия управления завода. В конце 90-х у «Москвича» еще был шанс подняться, но заместо совершенствования базисной модели директор не без роли властей городка взял курс на разработку авто с «княжескими» именами. Даже возлюбленный народом «сорок первый» переименовали тогда в «Святогора». Заглавие оказалось символическим: былинный Святогор врос от своей дурачься в землю, когда пробовал ее перевернуть, схватившись за стальное кольцо…
МНОГО ШУМА ИЗ НИЧЕГО
Даже поверхностная оценка сегодняшнего состояния авто отрасли в Рф гласит, что создание автомобилей в стране, увеличивающей автопарк на 1,5 млн. штук раз в год, не должно быть убыточным. И вот на этом фоне банкротится гигант автомобилестроения. Феномен?
Никак. Банкротство – это тоже чья-то прибыль. Прошлый АЗЛК совместно со всеми своими непроизводственными активами стал вкусным куском. 25 одних только детских садиков в Москве, дом отдыха на Черном море, огромный Дворец культуры, стадион, ледовый Дворец Подвескаа – все это равномерно куда-то уплывало. И спросить не с кого. Неудача «Москвича» заключалась в том, что практически за 15 лет в критериях новейшей экономики у завода так и не появился владелец. Контрольным пакетом акций – более 60% – обладает в лице РФФИ правительство Рф. Само оно разбираться с неспокойным хозяйством не пожелало, а передало управление заводом правительству Москвы. Но управлять акциями и обладать ими, как молвят в Одессе, две огромные различия. У завода оказалось два владельца – номинальный и реальный, но на самом деле он был отдан на откуп тогдашнему гендиректору Р.Асатряну. Вольно либо невольно, осознанно либо случаем, но он-то и стал могильщиком «Москвича».
Начал с того, что выпустил на рынок тыщи неукомплектованных автомобилей – без стеклоподъемников, дворников, без сидений и управляющих колес... Это больно лупило и по экономике предприятия, и по без того уже подмоченному стилю автомобиля.
Позже прошла странноватая реструктуризация – от производства больше половины девайсов избавились самым решительным образом – и передали на сторону, в том числе и в Армению. Далее появились представительские «иваны» и «владимиры»… Итоги экономической политики управления «Москвичом» начиная с 1997 года и до остановки завода осенью 2001-го сравнимы разве с цунами в Индийском океане. Тогда, по подсчетам Минфина, задолженность АО составляла практически млрд баксов! Столичная власть так и не смогла условиться с центром о судьбе этого долга и, получив в свою собственность часть помещений завода, как говорится, умыла руки.
В январе 2004-го на заводе было введено наружное управление. Назначенный арбитражным управляющим «Москвича» Александр Комаров пробовал использовать шанс, который кредиторы предоставили заводу на 18 месяцев. Планировалось вернуть инженерные сети, провести ревизию оборудования и сделать создание запчастей (см. ЗР, 2004, № 5). Но в очередной раз всем благим намерениям не было предначертано воплотиться в жизнь. 2 ноября прошедшего года Александр Комаров просит арбитражный трибунал об отставке по состоянию здоровья. Это стало внезапным для всех.
– Я считаю, что состояние здоровья не есть причина ухода управляющего, – заявил на том заседании суда член профкома завода Сергей Новопольский. – На Комарова, который желает сохранить завод, давят со всех боков, в том числе федеральные власти.
Другими словами, от наружного управляющего добивались не сохранить завод, а только продолжить его банкротство: тихо-мирно дотянуть до лета 2005-го, когда придет срок реализовать за долги оставшееся имущество и – главное! – землю практически в центре столицы.
Так это либо нет, но в конце концов трибунал удовлетворил просьбу Комарова об отставке и провозгласил нового управляющего. Им стал генерал-лейтенант службы тыла в отставке Анатолий Сиваков, ранее удачно проведший функцию банкротства большого объекта… столичной аптеки № 9.
За всегда работы наружным управляющим «Москвича» (практически полгода!) А. Комаров удачно избегал общения с прессой. Схожим образом ведут себя и в правительстве Москвы; в течение пары лет мы напрасно пробовали выяснить о перспективах завода у министра индустрии городка Е.Пантелеева, но у него так и не нашлось времени для встречи.
Причина тому явна: никто из ответственных лиц не желает на публике объявить, что борьба за возрождение «Москвича» завершена, так и не начавшись, и что полным ходом идет подготовка к похоронам.
Возрождать-то, фактически, и нечего. На «Москвиче» сейчас на самом деле дела нет ничего, не считая стынущих на морозе стенок с брошенным железом. Вобщем, брошено только то, что не удалось демонтировать и реализовать. Не существует больше в природе современного цеха по производству пластмассовых изделий, который мог бы работать на нужды хоть какого производства – куда-то вывезли все. Нет больше инструментального цеха, из гальванического похищено все, что только можно унести.
В корпусе головного сборочного сборочного потока срезаны все провода, демонтированы все мало-мальски ценные агрегаты, которые можно вынуть. Старенькый наружный управляющий пробовал хотя бы узнать судьбу числящихся за заводом нескольких сотен автомобилей, легковых и грузовых, – они растворились на бескрайних русских просторах.
Пройдут годы и уже не остается никого, кто бы помнил, что был в стране автомобиль «Москвич». Молвят, правда, что в правительстве Москвы предлагали по аналогии с румынским проектом (« Дачия Логан») именовать новейшую французскую легковую машину «Москвич-Логан», но эту идею представители «Рено» отвергли с ходу. Уж больно опорочен стиль нашей марки – по сопоставлению с ней даже румынский бренд оказался применимым